Певец обвинил стилиста Сергея Зверева в своем провале.

Дмитрий Колдун успешно выступал в телешоу и даже представлял родную Белоруссию на международном конкурсе «Евровидение». Однако триумф артиста всегда сопровождался драматическими моментами.

Впервые широкая общественность узнала о Дмитрии благодаря шоу «Народный артист». Члены жюри сразу отметили, что у певца большой потенциал, однако все посыпалось, когда тот резко сменил имидж.

«Меня выгнали из «Народного артиста». Это были вредительство и заговор, потому что я вел себя довольно высокомерно, — вспоминал Колдун в программе «Мой герой» на канале «ТВ Центр». — Вообще считал тогда, что я великий. За это меня Зверев ночью, тайком, перекрасил в белый цвет. Меня, скорее всего, из-за этого и выгнали, потому что сказали: «Почему ты выглядишь как кукла? Нам такие здесь не нужны».

Дмитрий был обескуражен, когда увидел себя в зеркале. «Зачем он это сделал? У меня есть несколько версий, но они все… сомнительные. Я лег в раковину. Поднимаю голову в часов пять утра и понимаю, что у меня, как у домовенка Кузи… Все абсолютно белого цвета, не расчесывается…» 

Тем не менее исполнитель не держит обиду на Сергея Зверева. Звезда отмечает, что урок стилиста позволил ему пересмотреть свои взгляды, в том числе на внешний вид.

«Я ехал обратно в Минск в поезде, смотрел в окно и думал, как же так получилось. Решил, что больше не буду блондином и считать, что великий. Это в будущем мне помогло», — говорил певец.

Однако избежать неприятностей Колдуну не удалось. После выступления на «Евровидении», артист столкнулся с местью влиятельных коллег по шоу-бизнесу.

«Это сложный период, потому что были ссоры, склоки и прочие недоразумения. У меня был контракт с Виктором Дробышем, а на «Евровидение» я съездил с Филиппом Киркоровым. Они стали ссориться из-за того, с кем я должен остаться. Я не остался ни с кем, в итоге испортил отношения со всеми, — делился 38-летний Дмитрий. — Потом я остался без репертуара, музыки, возможности выступать. Телек меня показывать не хотел, чтобы не портить отношения ни с кем. Радиостанции тоже не брали песни. Пришлось все начинать заново. Завязывать новые контакты, связи — делать все то, чего раньше не делал. Приходилось самого себя переставлять, писать музыку, сочинять. Сейчас, слава Богу, все, что было — забыто».