Дмитрий Хворостовский посмертно номинирован на авторитетную премию «Грэмми» за альбом «Вокальный цикл Свиридова: отчалившая Русь», записанный с петербургским симфоническим оркестром. Скрипач Чингиз Османов вспоминает о последней работе со знаменитым баритоном.

Сегодня девять дней со смерти певца Дмитрия Хворостовского. Весь мир скорбит и до сих пор не может поверить в эту тяжелую утрату. На днях стало известно, что Дмитрий Хворостовский и Санкт-Петербургский государственный академический симфонический оркестр номинированы на почетную премию «Грэмми» за «Лучший классический сольный альбом».

Концертмейстером Чингизом Османов, который выступал с Хворостовским несколько лет, а в 2016 году работал над пластинкой «Свиридов: Отчаявшаяся Русь», рассказал о таланте, жизнелюбии и характере баритона.

«Я познакомился с Хворостовским в 2014 году в Петербурге благодаря дирижеру Константину Орбеляну. До сих пор вспоминаю эту встречу, потому что для меня Хворостовский – образец выдающегося мастера, который быстро и очень легко находит общий язык со своими коллегами. Жаль, что теперь нужно говорить «находил», вспоминает Османов.

Он сразу отметил для себя, что Хворостовский бесконечно предан музыке и углублен в нее, причем не столько профессионально, сколько внутренне. Он глубоко чувствует и переживает все, что поет. Когда они играли вместе, то Дмитрий воодушевлял и вел за собой весь оркестр.

Люди, которые участвовали с ним в записи и готовили программы для концертных выступлений, попадали под его обаяние и заряжались харизмой. Он был человеком широкой души и большого внутреннего духа, от него шла доброжелательность. «У меня постоянно возникало чувство близкой дружбы с ним, хотя у него была своя семья и круг общения», отмечает концертмейстер.

В жизни Хворостовский был доброжелательным и искренним, но в работе мог быть абсолютно бескомпромиссным музыкантом. Он не любил упрощение, не любил, когда работа отходила от его видения и концепции. Дмитрий был чрезвычайно требовательным, работал на износ и мог добиваться максимума. Хворостовский хорошо находил общий язык с Константином Орбеляном, который мастерски воплощал его идеи.

«Уже сейчас я понимаю, что работа над  диском «Свиридов: Отчаявшаяся Русь», который теперь номинируется на «Грэмми», рассказал Османов «СтарХиту». - Воплощение творческой воли Хворостовского, это очень соответствовало его внутренним ощущениям на тот момент, тем переживаниям, которые он испытывал».

Музыканты нечасто обращаются к таким произведениям, а он решился. Номинация может дать толчок и интерес публики к этой музыке. «Да, конечно, наш оркестр рад, что мы работали над этим диском, но к этой премии отношение все-таки имеет Хворостовский, хоть в его карьере это не первый раз, а для оркестра очень приятно и почетно», отмечает Усманов.

Когда Дмитрий приехал на запись диска в Петербург, то никто точно не говорил, что он болеет. «Я слышал только разговоры, но я не сторонник верить слухам, хотя благодаря СМИ, которые активно писали об этом, я знал историю. Было очень трудно понять, что у Хворостовского есть какие-то проблемы, он не давал на это ни одного намека.- говорит Османов.- Лично у меня возникает чувство непонятности его ухода, потому что в работе это был очень самоотверженный человек. Теперь уже, понимая какой у него был диагноз и с каким недугом он боролся, я понимаю, что он сделал – и для меня очень тяжело принять это несоответствие».

На публике Хворостовский был примером для всех, у него были самоотдача, азарт, неподдельная искренность и глубина, бесконечное использование таланта. «Когда мы общались, то у меня не было ощущения, что перед нами больной человек», отмечает скрипач.

«Да, его юмор был невероятен, все отмечали его жизнелюбие и на концертах, и на репетициях, и на записях. С его лица не сходила улыбка – я сейчас говорю про общение.- уточняет Османов.- Безусловно, когда того требовала драматургия, то он отдавался целиком, но в общении с коллегами это был очень общительный и жизнерадостный человек».